Ночью человек живёт. Днём существует - притом вынужденно.

А в поездках человек не принадлежит себе, - принадлежит не себе, а программе, - совершенно неважно, с какой степенью его собственного участия эта программа была составлена.

А как бы славно было поработать до утра - до тех самых девяти.

Когда долго-долго ведёшь некоторый образ жизни, ( Read more... )

*

Бесконечный режим самопреодоления (постоянного, фонового) приводит тебя в конце концов к тому, что ты уже не умеешь, не можешь - да и не очень хочешь - да и не хочешь почти совсем - жить, не самопреодолеваясь, не говоря себе на каждом шагу «нет» ради очередного Неотменимо Важного. Без этого, мнится тебе, ты теряешь не только форму, но и сами ( Read more... )

Молодость кричит - даже не раскрывая рта: поступками ли, внутренними ли движениями - есть разные модусы крика, - и от бессмысленного избытка сил (вот когда понимаешь вторичность смысла по отношению ко всему остальному. Давно уже поняла), и от незнания собственных границ, и от отсутствия потребности в них / от неосознания этой потребности (есть же ( Read more... )

…а знаешь ли, спросила я сама себя, для чего нужно быть «хорошим человеком»? (Не то что людям нравиться, всем не нанравишься да и незачем, а вот именно соответствовать собственным критериям «хорошего человека», - сейчас критерии не обсуждаем, но понятно, что они есть, и всегда понятно, соответствуешь ты им или нет. Живёшь ведь не с тем, что думают ( Read more... )

Когда человек один, он безвозрастен. Возраст - всегда и неминуемо ролевая модель, в общении непременно - и непроизвольно - отыгрываешь какую-то из имеющихся моделей, а то даже и несколько. Стоит из общения выпасть, они становятся не нужны (другие модели тоже отпадают: гендерные, профессиональные, какие ещё), и делаешься некоторым всем с очень ( Read more... )

Детство (в общем-то и юность-молодость), при всей его восприимчивости, вопреки ей, поверх неё, независимо от неё - слепо в своём эгоцентризме. - Вся последующая жизнь - постепенное раскрытие зрения. К старости - и это при том, что восприимчивость падает многократно - превращаешься вообще в один сплошной глаз. И, может быть, это как-то связано с ( Read more... )

Кстати, бездействие ничуть не в меньшей степени обеспечивает врастание в некоторое окружение (хоть бы и в своё - когда в него, допустим, возвращаешься), чем активная деятельность. Деятельность дробит; бездеятельность возвращает человеку цельность и, что не менее важно, позволяет осуществиться тому, чего человек по определению не контролирует, даже ( Read more... )

(Не)парадоксальным образом, страстная и трепетная благодарность миру и категорическое отвержение его не только не противоречат друг другу, но растут из одной общей точки - и вполне возможно, это вообще одно и то же движение.


( Read more... )

Работа впихивает человека в роль, и он всем душевным телом чувствует, как эти рамки в него врезаются.

Хочется уже побыть человеком вообще, за пределами рамок (где, собственно, и происходит самая человекообразующая работа). Почеловечествовать.

(На самом деле это не так легко - так и тянет скатиться в роль, упаковаться в какую бы то ни было коробку с ( Read more... )

1.

Возраст социальности, потребности в ней уж точно миновал. - Всё больше потребности в том, чтобы накапливать одиночество, вслушиваться, вчувствоваться, всуществовываться, вбываться в него,

- как будто вместе с ним ты накапливаешь и запасы времени, - а что, почему бы нет, человек ведь состоит из времени, чем дальше, тем всё больше из времени, и ( Read more... )